Антон Мосин, выпускник МАРХИ (1988), HDK (Hochschule der Künste) Berlin (1991), руководитель архитектурного бюро «Мосин и партнеры» с 2008 года, член Берлинского союза архитекторов и Московского союза архитекторов строит и работает в России и Германии. В Берлине, как и в Москве, у него имеется собственное бюро. Его берлинские проекты – это жилой многоквартирный дом в Берлине (район Вильмерсдорф), проект мансарды на четыре квартиры в Шарлоттенбурге, проект двух частных домов в Греции, проект виллы в Италии. Разумеется, Антон Мосин много проектирует и строит в России, о чем рассказывает в интервью. Про европейскую архитектуру знает не понаслышке. О русском и европейском менталитете, о русской и европейской архитектуре, социальном жилье, частном заказе и многом другом читайте в его блестящем интервью. Это только первая часть. Ждите вторую!
Антон Мосин, архитектор.Антон, много ли изменилось за те 6 лет, когда мы последний раз встречались на интервью?
За шесть лет изменилось все. Изменилось направление моей деятельности, изменилась экономика России. Там все было радикально другое: другая жизнь, другие заказы, другие деньги. Кроме того, дал знать достаточно сильный шок 2008 года, после которого мы два года приходили в себя, что много для архитектурного бюро. Представляешь, ты делаешь дом. Тебя прерывают. Говорят, что ты снова начнешь работать только через год. А через год у тебя уже появились совершенно другие мысли на этот счет, эстетика другая, интересы другие. То, что ты делал год назад, грубо говоря, «уже не носят».
Как изменился отечественный заказчик?
Сегодня сильно изменился уровень заказчика, радикально изменился. Частный заказчик практически исчез со своими виллами и замками.
Появился заказчик корпоративный. Появились девелоперские компании, которые начинают, как правило, с лакшери, а потом, строят все дешевле, дешевле, дешевле… Для меня эта тема ужасно интересная, близкая, потому что я в Германии строил социальное жилье.
Расскажи, пожалуйста, о своем ценном и полезном для российского архитектора опыте строительства соцжилья в Германии.
Социальное жилье в Германии представляет некую модель, в которой частный девелопер получает деньги от государства для того, чтобы построить жилье с ограниченной арендой и не может цену повышать.
Социальное жилье в Германии – это маленькие квартиры, от 50 до 100 кв. м. Квартиры выполнены по всем нормам, где для инвалидов есть обязательные лифты, пандусы, спецподъемники, безбарьерный въезд и так далее. По квартирографии получается похоже на то, что мы сейчас делаем здесь, в Новой Москве, то есть, малоэтажное жилье от 30 до 80 квадратных метров.
С точки зрения архитектора, социальное жилье делать очень интересно, потому что получить в результате симпатичную архитектуру сложно, так как суммы всегда ограничены. В Германии архитектор берет проект уже с фиксированной ценой за квадратный метр, за которую и отвечает. Ты не можешь сказать, что ошибся, что хотел строить за две, а получилось за три тысячи за квадратный метр. Из минимума надо сделать максимум, что, конечно, увлекательно, потому что чем больше ограничений, тем интересней пытаться решить задачу. В Германии все регламентировано, ты, например, не можешь повысить этажность или увеличить площадь, потому что все зафиксировано в кадастровом плане.
В России же главный вопрос – можно ли что-то предпринять, чтобы построить больше? Начинается с первой хитрости, куда зайти, чтобы согласовать 20-ть этажей вместо 17 –ти? В этом и состоит искусство отечественного архитектора.
Что ты сейчас строишь в России?
Мы два с половиной года разрабатываем поселок Южная Долина. Почти за три года концепт изменился три раза, в сторону понижением класса и повышения этажности. Начинали с таунхаусов. Оказалось, что их никто не покупает. Тогда таунхаусы превратились в секционное жилье, в 3-4-х этажные дома. Теперь же дома и вовсе хотят сделать семиэтажными. Покупатель стал другим. Основной рынок нынче находится в ипотечном сегменте. Все всё поняли и ринулись туда. В Южной Долине строим одну очередь, кусочек другой очереди, пытаемся сделать третью, четвертую. Процесс, идет уже два года. Конечно, восхищает масштаб, это, во-первых. Во-вторых, когда возникают ограничения со всех сторон, отдела по продажам, отдела по развитию, отдела по эксплуатации и так далее, работать становится интересно. Как из такого положения выходить? Ограничители всегда радуют. В-третьих, интересно проследить, красиво будет или нет, когда встанут дома. Не ошибка ли? Этого же на самом деле никто никогда не понимает, пока не построит. Мнение заказчика может измениться в любой момент, удешевление, например, вызовет замену материалов. Вдруг это все станет страшным? Поэтому строить в таких условиях - хорошая тренировка, по всем пунктам.
Южная долина.Офисы строите?
Последний офис с интерьерами, красивый, белый мы сделали три года назад для британо-русской финансовой компании. Делали с удовольствием. Хорошая, интенсивная быстрая была работа, вместе с проектом уложились в полгода. Такие проекты делать намного быстрее и приятнее, чем эти безумные поселки, которые ты напроектировал, а строится этот тяжелый, долгосрочный объект будет еще через 5 лет.
White SquareСтиль можешь определить?
Ты, грубо говоря, работаешь с тем, что есть. Попадаются, безусловно, и частные дома, не то, чтобы их совсем нет. За последние три года два частных дома мы построили, с интерьерами, разумеется. Правда раньше это было основным занятием и основным доходом.
И тогда, последний вопрос, что нынче предпочитает частный заказчик?
Квадратных метров стало значительно меньше, трех тысяч нет, ни разу не заказывали. Интерьеры ограничиваются четырьмя сотнями квадратных метров, максимум, тысячей. К нам приходят люди, которые нас знают, которые посмотрели сайт, принимают нашу стилистику. Они уже не просят колонны мраморные, стены золотые. Недавно мне хотели заказать нечто подобное. Я отказался...
Терпигорьево
